Люди учатся в университетах много лет, чтобы понять, как работает экономика. Но стройные графики, прогнозы, доказуемость и формулы день за днем терпят оглушительное фиаско, сталкиваясь с реальным миром. Экономисты разводят руками на все эти «частные случаи» для их теорий. Какой фактор вносит непредсказуемость в экономические модели?
Большинство людей сегодня живут в перманентно изменяющемся мире. Один из факторов перемен — человеческое поведение. В экономических моделях оно принимается как рациональное — такое, при котором человек (группа людей/компания) стремится к некой сформулированной им самим цели с учетом имеющихся ограничений и издержек.
Если личность решает принять полностью рациональное решение, следует учитывать, что это невозможно. Рациональность нельзя сделать полной (как необходимо в экономических моделях) как во времени, так и в пространстве, ведь тогда необходимо будет учесть все варианты, принимая во внимание все настоящие и будущие выгоды и издержки.
И если у пространства все же есть какое-то ограничение в виде Планеты Земля, то будущее по своей сути относительно бесконечно. Поэтому индивид или группа людей может исходить только из неполной рациональности
К слову, в профессиональном консалтинге говорят, что отчет с рекомендациями устаревает в тот момент, когда автор ставит в нем последнюю точку. Поэтому вся эта индустрия в целом, скорее походит на гадание на кофейной гуще за огромные деньги, чем на рациональную оценку рисков. Что что позволяет ей успешно существовать?
Предположим, у человека, группы людей или компании есть четкие цели (что бывает редко), но это не значит, что личность будет действовать оптимально. В реальной жизни мнение и поведение складывается из многих факторов.
Во-первых, это некие прикладные правила поведения, сформированные сознательно или бессознательно (привычки, рутина, паттерны поведения).
Во-вторых, это баланс рассудка и эмоций. В целом люди действуют на основании влияния обеих этих сил, применяя их в различных пропорциях.
В-третьих, на принятие решений влияет массовое поведение и стандарты социума, в которых находится человек или группа людей.
На ход экономики (экономические циклы, глубина кризисов, темпы роста итд.) влияют запас физического и человеческого капиталов и объем технических знаний. А что влияет на принятие решений о выборе долгосрочных активов? Так как решения все равно в итоге принимаются людьми, то и на макроэкономические решения все так же влияет биология поведения человека и уже обозначенные три типа факторов (привычки/рутина, рацио/эмоцио, социум/среда).
Также, у человека может быть не только недостаток, но и избыток информации, что тоже влияет на рациональность его выбора. Ведь если, благодаря Интернету и компьютерам, действительно просчитать как можно больше рисков, то окажется, что вероятность создания успешного предприятия и удержание его на плаву так же велика, как и возможность встречи с инопланетянином и находится «на грани фантастики».
Как же тогда принимать экономические решения, когда модель их оптимизации столь сложна, многофакторна и непредсказуема? Более того, как принимать их в постоянно меняющемся мире?
«Подвижный в подвижной среде» («Mobilis in mobile»), — сказал бы Жюль Верн.
Дж. М. Кейнс писал об эмоциональном факторе, влияющем на инвестиции. Строго говоря, Кейнс называл его «Animal Spirits» — что переводится буквально с английского как «животный дух». Кейнс впервые использовал этот термин в своем труде «Общая теория занятости, процента и денег». В русском языке на сегодняшний день нет устоявшегося общепринятого перевода этого термина: существует много разных вариантов — от примитивного «жизнерадостность» до сомнительных «животные страсти» и «настроения».
Суть мысли Кейнса состоит в том, что когда Animal Spirits снижается, тогда падает и уровень оптимизма, в таком случае компании и люди начинают полагаться только на математический расчет. И тогда предпринимательство тоже чахнет, ведь оно замешано на эмоциях, страсти и вере гораздо в большей степени, чем на рациональном расчете.
Эмоции, вера и психологические настроения экономических кругов в макро мире значительно влияют не только на инвестиционный климат, но и на развитие и спад производства в целом. Доверие и оптимизм являются не только основой предпринимательства, но и всей экономики.
Уверенность в завтрашнем дне и оптимизм по мнению многих экономистов, рациональны и базируются на сделанных прогнозах. На самом деле все, что касается веры во что-то, в том числе экономического — выходит далеко за рамки логики.
Вера и доверие — два близких понятия и для обывателя могут показаться даже единым. Но по сути своей это два разных подхода к принятию решений. Вера часто может быть слепой и базироваться на эмоциях. Доверие — это рациональное действие, основанное на постепенной и проанализированой оптимальности следования данному решению.
Поэтому вера может либо быть либо не быть, для нее нет градаций и мер, но не для доверия. Доверие бывает разным, вера абсолютна. Когда кто-то хочет обмануть, он или она часто пытается смешать веру с доверием, подменяя понятия.
В русском языке слова доверие, вера, уверенность имеют один корень и похожи. С латинского «я доверяю» будет переведено как «ego confido». Отсюда и английское слово «confidence» — «доверие». А вот выражение «я верю» будет означать на латыни «credo». Так появились английское слово «credit» и русский его аналог. Но почему-то кредитный кризис многие СМИ называли кризисом доверия, а не веры.
Принимая серьезные инвестиционные решения, человек неизбежно принимает многое на веру. Верящие во что-то люди часто вообще игнорируют логичные советы и действуют иррационально. Поэтому когда в экономике подъем и люди настроены оптимистично, для принятия решений они отбрасывают сложные логические конструкции доверия и рационального подхода и полагаются на чувства и стадные инстинкты вроде «все побежали и я побежал».
Инвесторы начинают принимать решения спонтанно, рисковать, полагаться на инстинктивное «знание» о прекрасном и скором успехе впереди. Кредитный кризис имел в своей основе незаметную в общем ажиотаже импульсивность при принятии решений. Люди верили, что рынок будет расти и недвижимость — дорожать. И эта самая импульсивность, построенная на вере, была неочевидной до окончания роста экономики, но когда все вокруг начинает рушиться, восторженные горе-буратино сняли с глаз розовые очки и увидели ошибочность своих поступков во всей убогой наготе все так же пустого поля чудес.
Если что-то работает для одного человеке, то и будет успешно на сформированной группе людей. В компаниях для того и проводятся тимбилдинги, чтобы сотрудники лучше понимали друг друга. Человеку, убежденному в чем-то, легко приобщить к своей вере и хорошо знакомых ему людей — своих коллег, особенно это хорошо работает в негативных эмоциях и сомнениях — и вот уже вся компания меняет свое мнение и решения и «крысы готовы бежать с корабля», пусть даже тонущего лишь гипотетически. Для социума страх является самой заразной эмоцией и передается очень быстро.
Кейнс также ввел понятие мультипликатора, которое потом более подробно расшифровал Джон Хикс. Идея его была в том, что каждый потраченный государством доллар, пущенный в экономику влияет множественно, то есть в значительно большей степени. Верно и наоборот, что даже небольшое снижение расходов чревато крупными последствиями для экономики. Также если происходит небольшое, но достаточное снижение потребительских расходов из-за того, что люди опасаются кризиса и запасаются «на черный день», то это играет роль отрицательного стимула для экономики.
Благодаря мультипликативному эффекту непотраченный доллар снова и снова влияет на все уровни производства, оплаты труда, налогов, социальных выплат итд. и приводит к большему снижению экономической активности, чем изначально ожидалось.
Но если о классической Кейнсианской модели мультипликаторов знает каждый выпускник экономического вуза, то мало кто понимает ее полностью, потому что из вузовских учебников «пропал» один из важнейших параметров его модели — «мультипликатор доверия», все тот же «Animal Spirits». Точнее он там как бы есть, но никто не объясняет студентам, что на самом деле скрывается под таинственным термином «предельная склонность к потреблению» («marginal propensity to consume»).
Впрочем, может и правильно что деталей не объясняют? Кому требуется, тот разберется. Мир, раньше географически ограниченный, теперь сильно расширился и у регуляторам стало гораздо сложнее остановить, например, необоснованную всеобщую панику или уныние.
Ведь если во времена Кейнса на настроение масс населения влияло, в общем, только государство, церковь, сухой закон и в некотором роде СМИ с мальчиками-разносчиками местных газет, то сейчас средненькому певцу местного разлива достаточно выложить видео дурацкого танца в сеть, и через несколько дней его уже начинают повторять на улицах во всех уголках планеты.
Каждый обыватель может кинуть «информационную гранату» в социум, и многие так и делают, часто без каких либо злых умыслов, а просто по-незнанию. Но общество никак не защищено от этого. Поэтому так необходимы правила публикации в сети, этика пользования социальными инструментами и высокий уровень ответственности за действия каждого участника.
А главное — обучение пользованию Интернетом и социальными сетями, модерация и постоянный контроль исполнения предписаний. Ни государство, ни какой-либо регулятор не в состоянии справиться с такими объемами данных, и если весь социум не осознает, что он должен стремиться к саморегулированию, то бог его знает куда заведет вся эта беспечность.
Ведь анархия, утопия, душевные порывы и надежды хороши только в надушенных иллюзиями и слезами дамских романах для отвлечения внимания юных девочек, но не в реальном мире.
